Как показала практика, гарочьи руки умели не только забирать жизни разумных и полуразумных – язык не поворачивался причислить колумбийских бандитов, в виде неодушевленных предметов валяющихся теперь в Боготе, около выхода из межконтинентального портала, к славной категории интеллектуальной элиты, - но в некотором роде и возвращать ее. Пусть это была жизнь в странном механистическом понимании этого слова, однако именно благодаря этим талантам Инэльги компании путешественников удалось избежать скорбной участи прогулки под палящим солнцем с тяжеленными баулами на горбу.
  Уже в «вернувшемся с того света» автобусе Карел получил порцию благодарностей со стороны фаты. Разумеется, представителям разных рас, вынужденно существующим на ограниченном пятачке местности, не так уж редко доводилось проворачивать совместные операции, как военные, так и довольно мирные, и оказание друг другу услуг тоже имело место быть. Но всепоглощающими приступами вежливости в Тайном городе страдал, по большому счету, лишь оригинальный комиссар Темного Двора. Остальные же нелюди, получив помощь от потенциального врага, либо предпочитали делать вид, что все идет как должно, и нечего заострять внимание на подобных мелочах, либо цедили слова благодарности вынужденно, сквозь зубы, с таким выражением лица, что уж лучше бы они вовсе молчали. Ну не изжить этого у постоянно устраивающих разборки и делящих место под солнцем подданных разных Великих Домов.
  В словах же и интонации зеленой ведьмы на первый, да и на второй взгляд двойного дна не прослеживалось. И это выражение искренности, написанное на лице Милорады, сбило с толку рыцаря, приготовившегося было с сарказмом и должной патетикой ответить что-то в духе «Это моя работа, мэм!». Карел лишь рассеянно кивнул в ответ, глазами души одновременно видя одного из своих командиров, воздевающего руки к небу в жесте отчаяния. Этот командор постоянно пытался вдолбить в гвардейские головы простую истину о глупости оказания каких-либо услуг по отношению к «чужим» без чуть ли не документально подтвержденного обещания адресата помощи об ответной любезности в случае необходимости. Но от всех этих политических игр Карел был безнадежно далек, и советы практичного командующего без зазрения совести пропускал мимо ушей, полагая, что свою голову на плечах имеет и уж как-нибудь без посторонних указаний способен оценить и степень опасности, и усилия, затраченные на выручку попавшего в переплет нелюдя. Не так уж и сильно он напрягся от того, что тумаков челам раздал, да и все равно руки чесались. К тому же Карел уже смирился с нахождением «в одной лодке» с людой и навом, в конце концов, кашу-то с зеркалами он сам заварил, и от помощи таких же психически нездоровых попутчиков отказываться не собирался.
  Выбравшись из неизвестно чьими молитвами дотянувшего до конечной точки автобуса, чуд вслед за Милорадой и Инэльгой вошел в здание автовокзала. Блаженная кондиционированная прохлада, лишенная к тому же запахов раскаленного железа и выхлопных газов транспорта, казалась сущим даром небес, и Карел с удовольствием плюхнулся на сиденье, чувствуя, как остывает разгоряченное тело. Неуемный гарка тут же рысью помчался выведывать информацию о дальнейших путях передвижения, рыцарь лишь проводил его расслабленным взглядом – в испаноговорящей стране толку от чуда было мало. Есть после многочасовых мытарств по жаре не хотелось, вполне можно было обойтись купленной в ближайшем киоске бутылкой воды.
  Но долго наслаждаться заслуженным отдыхом судьба-индейка позволить, разумеется, не могла. С прислушавшегося к диалогу вернувшегося нава и фаты Карела тут же сдуло всю расслабленность, когда стало понятно, что горе-путешественники вляпались в третью основную неприятность, подстерегающую цивилизованных европейцев в малоразвитых странах. Две первые неприятности, а именно бандитские разборки с перестрелкой и встреча с хамскими замашками интернационального социального класса гопников, уже свершились, и, конечно, глупо было бы надеяться, что (с их-то везением!) более близкое знакомство с воришками обойдет компанию стороной.
  Вслух ругаться рыцарь не стал, но мысли были препакостные. Утеря любой собственности неприятна, а уж магической! Режим секретности от невнимательности подобных ротозеев начал угрожающе покачиваться. Нахлынуло раздражение. Ну, фата… Вблизи Карел артефакт не видел, но, принимая во внимание извечную женскую любовь к побрякушкам и мастерство умело играющих на этом мастеров артефактов, не сомневался, что внешне магическое устройство представляло собой какую-нибудь штуковину из категории «няшных безделушек» - брелок, кулон, статуэтку... Вероятно, ко всему прочему еще и довольно дорого выглядящую – вряд ли карманник польстился бы на что-то невзрачное из дешевой пластмассы. Поди еще и с простейшим вариантом активации артефакта, допустим, от нажатия на определенную точку – такие вещи обычно требуется приводить в действие весьма быстро, и ни один нормальный мастер не будет заморачиваться встраиванием в простую и не слишком дорогую игрушку многостадийного механизма срабатывания. Нет, неужто нельзя такие вещи оформлять попроще, если собираешься в довольно опасное путешествие? Камешек там без опознавательных знаков, да нафиг он никому не понадобится!
  - Угу, во внешнем кармане рюкзака его удобно находить не только хозяйке, но и посторонним шаловливым ручкам. Ты за всей своей собственностью так присматриваешь? – фыркнул Карел, переходя от злости на «ты». – А ну как нынешний счастливый обладатель цацки ее случайно активирует, тогда что? Как в том анекдоте – «доктор, мне кажется, что меня все игнорируют!»?
  Мельком глянув на расстроенное лицо Милорады, рыцарь уставился в некую далекую точку за окном здания, сканируя магический фон в помещении. Немного фонило из пострадавшего кармашка, но буквально в полуметре от рюкзака фаты аура рассеивалась в неуловимую дымку. Поймать слабенький «спящий» артефакт, последний раз включавшийся несколько часов назад, да и подразрядившийся за время работы... Очень сильный маг, возможно, и смог бы, да только не было их поблизости. Не говоря уже о том, что обладающие подобным уровнем нелюди такой ерундой, как поиск не принадлежавшей им безделицы, заниматься бы вообще не стали.
  - Нет, я не поймаю,  - покачал головой Карел. – Карманник, быть может, еще на территории автовокзала или недалеко. Если Милорада говорит, что при выходе из автобуса артефакт был при ней, то кража произошла где-то здесь. Но что делать-то? Бегать по окрестностям, хватать всех встречных челов и обыскивать? Через пару лет управимся... Или кто-то готов закосить под ищейку и искать человскими методами?

Получив пару едких, но заслуженных комментариев от Карела, фата окончательно расстроилась. Казалось бы, обычный артефакт, если не одно «но» - он был подарен Милораде еще бабушкой. Исполненная из слоновой кости, маленькая нэцкэ, в виде котенка с глазками-изумрудами, всегда радовала своей миниатюрностью и тщательной проработкой деталей. Активация происходила при нажатии на правую переднюю лапку. Ну вот. Думала же еще, что бабулин подарок стоит оставить дома, а не таскать с собой по джунглям. Прикупила бы что-нибудь из недорогих поделок… Но у этой прелести аккумулятор гораздо больше, чем у распространенных моделей, а тратится на новый артефакт с такими параметрами довольно накладно. Подавив новый вздох разочарования, колдунья просканировала магический фон. Легкий, едва заметный след остался на рюкзаке, но он уже начал рассеиваться. И тут её взгляд упал на цветочный павильончик, примостившийся в зоне ожидания, прямо за сидениями стоянки их интернациональной группы. За витриной, в большом горшке, рос шикарный цветок с мясистыми листьями и ярко-красным цветком.  Милорада приложила ладошку к стеклу и слегка прикрыла глаза. Сейчас фате должен был пригодиться её дар общения с растениями. Приветствую тебя, мой друг… У меня пропала ценная для меня вещь… Да, рядом с тем местом… Ты ощущал там кого то кроме меня и моих спутников?.. А ты можешь дать мне его образ?.. Спасибо. Влагу твоей земле и света твоим листьям. Фата опустила ладонь и улыбнулась продавщице цветов, недоуменно уставившейся на прилипшую к её витрине и что-то невнятно бормочущую блондинку. 
- Простите, синьора, у меня такая традиция перед дорогой – с цветочками общаться. У Вас чудесный магазинчик! - опешив от такого объяснения, девушка в белом фартуке с фирменной эмблемой флориста, сумела только кивнуть в спину уже отвернувшейся незнакомке.
Милорада обернулась к Карелу и Инэльге, чтобы поделиться информацией. В это время, нав извлек из своего рюкзака, как из ящика Пандоры, меховое нечто. Зачем ему в такую жару шапка? При более внимательном рассмотрении, шапка оказалась кошачеобразным големом. После его активации, эта навская бестия истерично зашипела на Милораду и Карела, но получив пару «мануалов» от хозяина и тычок носом в фатин рюкзак, отправилась на заданные поиски.
- Нам нужно искать загорелого парнишку с черными волосами, на вид лет тринадцати, в серой футболке и черных шортах. – тут Милорада осознала, что в данной локации таких ребят более чем достаточно и по этим параметрам воришку не найти. Оставалось уповать на голема Инэльги. Хотя этот агрегат явно не совсем уравновешен. Ишь как зашипел при знакомстве!
«Будильник на ножках» издал какой-то клокочущий звук и рванул за пределы автовокзала. Времени на раздумья не оставалось. Колдунья подхватила свой рюкзак и побежала за черной кляксой, принимая за ориентир торчащий трубой хвост.

Дальнейшие действия попутчиков, отличающиеся чем угодно, только не адекватностью, послужили прекрасной прививкой от легкого обалдения, охватившего рыцаря при виде настигнутого големом подростка. Сначала шоу «а ну-ка, отними!», блистательно разыгранное Инэльгой и его кошкообразным питомцем и столь плачевно закончившееся для безделушки фаты, потом сама сердобольная колдунья, какого-то рожна начавшая лечить похитителя... Будто соревнование устраиваем, кто больший фортель выкинет... Представители древних и могущественных магических рас, ага. Как бы там Спящий во сне от хохота не захлебнулся.
  Тем временем фата умудрилась не только взять себя в руки, но даже затеяла сеанс обучения попутчиков правилам хорошего тона. Карел глянул на девушку с некоторым удивлением. А молодец, все же. Глаза еще на мокром месте, но хорохорится. Второй «акт благодарения» со стороны колдуньи рыцарь перенес намного спокойнее – видимо, привыкать уже начал, более того, тут же встрепенувшийся дух противоречия не позволил гвардейцу смолчать:
  - С челов не убудет, в дальнейшем только осмотрительнее станут. И ринулись мы за големом. Что твой артефакт, вот принес бы этот «хищник» в здание автовокзала отгрызенную человскую руку с зажатой в ней статуэткой и положил преданно у ног хозяина – вот тогда бы точно мы у местных властей дорогими гостями стали. Но замирать статуями плакальщиков над телом пострадавшего действительно нет времени.
  На счастье попадающихся на парковке разномастных граждан, обратный путь нелюди проделали хоть и в темпе, но без такой дикой спешки, как в первый раз. Следствием этого стало то, что ни одного чела во время «переброски сил» не пострадало. Давешние не к месту оказавшиеся челы уже успели подняться и отправиться восвояси, так что дорога к дальнейшим приключениям была открыта.
  Совершенно неожиданно автобус оказался намного приличнее, чем тот, в котором путешественники добирались сюда из Боготы, несмотря даже на то, что предыдущий рейс отправлялся из какой-никакой, а все же столицы, а нынешний – из не слишком большого города в глубине страны. Тем не менее, отправляющееся в Лериду транспортное средство могло похвастать почти чистыми оконными стеклами и даже практически везде целой обивкой на сиденьях. Да и публика казалась много более благонадежной: мелкие клерки и работники многочисленных отелей, расположенных в Мирафлоресе, туристы - на счастье Карела и Инэльги, не те, что попались на парковке во время погони за големом.
  Чуть было не опоздавшие на рейс нелюди примчались к автобусу в тот момент, когда почти все челы уже загрузились в металлическое нутро машины, на улице оставалась единственная, зато очень живописная группа. Двое крепких, похожих друг на друга, мужчин средних лет вели под локти благообразную, одетую по европейской моде старушку, вокруг троицы нарезал круги еще один латинос помоложе, но тоже, если судить по чертам лица, состоящий в родстве с первыми двумя. Чуть поодаль шествовали несколько смуглых темноволосых женщин, держащих за руки и увешанных детками всех возрастов, от подростков до совсем малышей. Гвардеец усмехнулся. Дружная, большая и крепкая колумбийская семья аж несколькими поколениями опекает главу и мать семейства. «Мать семейства», однако, демонстрировала явные признаки маразма - бабулька шла, постоянно улыбаясь и громко вещая в пространство. Должно быть, рассказывала сыновьям какие-то истории времен своей бурной молодости. Те, однако, особого интереса к потоку сознания не демонстрировали, обращаясь с пожилой дамой как с неодушевленной фарфоровой вазой – бережно, аккуратно, но совершенно не вникая в то, что выдавала драгоценная ноша.
  Наконец шебутное семейство упаковалось в автобус, позволяя нелюдям пройти в салон и пристроиться поудобнее. Снимать рюкзак Карел после происшествия с фатой поостерегся, прислонившись им к спинке кресла, так будет сложнее в него забраться, а сумка и так была в пределах видимости. Чуд покосился на Милораду, пристроившуюся неподалеку. Что же все-таки зеленая ведьма отчебучила на автовокзале с образчиком флоры? Любопытство пересилило, и Карел обратился к фате:
  - Если это не военная тайна - что это были за «шаманские пляски» в цветочном магазине? Дальнюю родственницу заприметила?
  Однако ни услышать ответ на вопрос, ни получить по шее за столь явный и обидный намек на «зеленоплесневое» происхождение людов чуду не дал Легион. Автобус качнуло, и рыцарь, не удержав равновесие, слегка придавил плечом свешивающийся вдоль руки гарки пушистый хвост голема. Упорно прикидывающееся жертвой таксидермиста создание, в очередной раз игнорируя приказы хозяина, мгновенно открыло разноцветные глаза и вцепилось лязгнувшими сталью челюстями – хвала Спящему, не в защищенное лишь тонкой футболкой тело, а в подвернувшийся под зуб верх рюкзака. Затрещала брезентовая ткань, поперхнувшийся от негодования гвардеец щелкнул наглую тварь по носу. Зашипев подобно пробитому баллону с газом под высоким давлением, механическая пакость выпустила добычу и начала примеряться к новому броску, но тут гарка, видимо, почувствовав разворачивающуюся в опасной близости от его шеи баталию, передернул плечами. Кукла, почувствовав недовольное шевеление хозяина, враз утихомирилась, прикрыла глаза и вновь прикинулась ветошью.
  Поглядывая на мерзопакостную «живность», рыцарь оценил повреждения. Поверхность рюкзака около самой молнии оказалась ровно, будто дыроколом, продырявлена, а одна из застежек была аккуратно перекушена посередине. Вторая половина пластиковой пластины, должно быть, нашла свое пристанище в недрах голема. Критической ситуация не была, но такое покушение на личные вещи чуд спускать просто так не собирался.
  - Инэльга! – тихо зарычал Карел. – Големозаводчик, асура тебе в соседи! Клянусь, найдем зеркала – я тебе их на голову одену и «Пастушим якорем» привяжу для надежности...
  В следующий момент произошли два события. Во-первых, до рыцаря дошло, что же такое он ляпнул - в присутствии Милорады такое заявление было архи-палевом, во-вторых, дружелюбная старушка, вывернувшись из рук поддерживающих ее родственничков, с умильным выражением на лице потянулась к Легиону с явным намерением погладить «котеночка». Гвардеец замер, прикидывая, что обычно в Колумбии делают с туристами, чья «ручная кладь» без зазрения совести загрызает местных бабулек.

В другом антураже развернувшаяся «битва за кота» немало бы рыцаря позабавила, но сейчас горе-кладоискателям светили проблемы покрупнее. Несмотря на то, что стиль изложения мысли нава представлял собой классическое «моя твоя не понимать», смысловая нагрузка сказанного была ясна и доступна.
  - Вот я еще у темных совета не спрашивал, - буркнул Карел и, проигнорировав красноречивый взгляд Инэльги, в котором явственно читалось «А зря!», уставился в окно, обдумывая сложившуюся ситуацию, виновником которой, увы, был он сам.
  Прозрачный намек гарки на возможный шпионаж со стороны Милорады гвардеец всерьез не воспринял. Да ну, какой из этой барышни тайный агент... Оно, конечно, ход известный – разведчику косить под дурачка, усыпляя бдительность окружающих своей безобидностью и демонстрацией святой невинности и полной непричастности к каким-либо военным операциям, но уж больно неправдоподобной казалась идея о подобном лицемерии со стороны фаты. Что, и артефактом та пожертвовала, чтобы лишний раз подчеркнуть «такая я растяпа, ждать с моей стороны подлянки не следует»? К тому же, соображений, по каким-таким причинам они с Инэльгой могли удостоиться столь пристального наблюдения со стороны представительницы Зеленого Дома, кроме самого банального любопытства оной колдуньи, у рыцаря так и не нашлось. Вернее, нашлись, и аж две штуки, только вот одно другого бредовее. Первое касалось встреченного у Генбека импозантного сородича Инэльги, но где ж это в Тайном городе видано, чтобы нав (!) посылал зеленую ведьму (!!) проследить за двумя, пускай и довольно подозрительными элементами? Второе, еще более красочное, содержало мысль о том, что по какой-то невероятной цепи случайностей именно сейчас в Великом Доме Людь тоже вспомнили об этих несчастных зеркалах – ну, может, музей раритетного металлолома военного назначения решили открыть? И тогда Милорада, можно сказать, коллега - ни рыцарю, ни гарке до сих пор не было известно, какая же причина сорвала фату с места и понесла в Южную Америку... Только это получается даже не единичный снаряд, а массированная атака космических пришельцев на грешную Землю, и вообще это паранойя почище инэльгиной. По всему выходило, что дело в редкостной «везучести» Карела и Инэльги. Воронка намагниченная, снаряд железный, по желанию  - наоборот, суть от этого не изменится.
  Колдунья, не подозревающая о тяжких раздумьях, бродивших в голове рыцаря, почему-то молчала. То ли обдумывала услышанное, то ли, возмущенная колкостью в свой адрес, вообще пропустила мимо ушей последнюю фразу гвардейца. Карел осторожно скосил глаза на задумчивое лицо фаты. Так, спокойно, дышим ровно, резких движений не совершаем... Вдруг есть в мире справедливость, и Милорада меня не услышала или не придала значения моим словам?
  Взгляд выдохнувшего было рыцаря упал на голема, по-прежнему сидевшего на коленях у маразматичной бабули. Да, вот еще проблемка - терпеть вредный нрав не только Инэльги, но и его големопитомца, однако, след темной энергии теперь будет за ними красивым шлейфом тянуться... Стоп. Минуточку. Магической? Темной? Неизвестно откуда взявшееся нехорошее ощущение заставило рыцаря легко-легко коснуться «мадонны с младенцем» магией, и... Гвардеец едва не свалился на пол автобуса, не веря своим глазам. Штандарты ложи! Да она ж человская ведьма! Вот это номер. Спящий, чтоб тебе кошмары приснились, ты всем шифрующимся нелюдям в Колумбийской глубинке такие презенты подкидываешь, или мы в любимчиках числимся?
  Не обращая внимания на недовольное лицо гарки, Карел придвинулся к Инэльге поближе и тихим голосом произнес:
  - Завязывай меня неосмотрительностью попрекать, выкрутимся. А сам-то видишь, кому в руки свою магическую живность отдаешь? Присмотрись получше – незабываемые ощущения обещаю.
  Гарант нескучного времяпрепровождения оторвался от мохнатого слушателя, безмятежно улыбнулся и выдал длинную тираду, обращаясь теперь уже сразу ко всей троице нелюдей.

Выслушав подчеркнуто саркастичную речь Карела, фата задумалась. Про эти зеркала ей рассказывала еще бабушка перед сном, убаюкивая маленькую белокурую девочку. То была не сказка, а быль, теперь плавно переходящая в конструктивную реальность. Вот  видно же, что не брешет. Точнее, излагает полуправду. Чем дальше – тем интересней. Ладно, хоть не расу татов воскрешать собрались. Милорада еще раз пристально посмотрела в глаза чуду, сделала глубокий вздох и.. успокоилась. Возможности ответить мгновенно не представилось -  подкативший к конечной остановке автобус «выплюнул» своих пассажиров через передние двери и, кряхтя, поехал в сторону заката на заслуженный отдых.
Как говорили человские классики – «смеркалось». Точнее, плотное покрывало ночи уже окутывало Лериду. После вполне логичного замечания, что при подобной видимости выдвигаться в сельву попахивает бредом, колдунья заметила запыленную неоновую вывеску «Hotel». Решив воспользоваться моментом, фата обернулась к гарке и чуду.
- Карел, я не знаю сколько правды в твоей патетичной речи о зеркалах. Но, предупреждаю сразу, я никогда не интересовалась и не вмешивалась в межрасовую политику. Я приехала за впечатлениями, коих, рядом с вами, получила в изрядном количестве и надеюсь получить еще. – блондинка перевела взгляд на Инэльгу, прислушивающегося к их разговору. - Я обещаю, что не сообщу о находке зеркал, если нам таки удастся их найти. Тем более, это достаточно забавно, что я состою сейчас в таком разномастном трио. Будет что внукам рассказать. Кстати, похоже, та двухэтажная панельная лачуга и станет нашим ночным приютом.
«Великолепная тройка» дружно ввалилась в холл так называемого отеля и подошла к слегка покосившейся стойке. Ну, не всё так уж и плохо, как могло оказаться. Вот фиалка стоит на обшарпанном ресепшене и не чахнет. Возможно, даже дальних рыжих родственников чуда не будет в номере. Милорада воспользовалась звонком, дабы привлечь внимание задремавшего портье в слегка замызганной униформе.

Колумбийская модель комфорта вновь представала во всей красе. Безропотно проглотив и наглую обдираловку, и подкупающее своей беспардонностью известие о стихийно возникающем в их маленьком коллективе хипповском сквоте – без особых восторгов самого коллектива по этому поводу, Карел потопал по коридору за Инэльгой, старательно пытаясь не обращать внимания на обстановку, буквально кричащую о необходимости капитального ремонта.
  Стать лучом света в темном царстве предоставленный нелюдям номер отказался наотрез. Открытиями, совершенными навом, гостиничный сервис не заканчивался. Протиснувшись мимо гарки, с неприкрытым ужасом взиравшего на оборудование санузла, Карел повернул вентиль крана. Смеситель, несмотря на его ужасающее состояние, косил под приличное устройство, с разделением на горячую и холодную воду, но предназначение такого разграничения оставалось загадкой – в любом положении из крана текла вода совершенно одинаковой температуры, вида и консистенции. А именно изжелта-зеленая мутноватная жидкость температуры окружающей среды. Из ближайшей речки-вонючки, надо полагать.
  - Дизентерия, холера, кишечная палочка, - с интонациями рекламного агента провозгласил Карел. – Набор красивых симптомов и незабываемых ощущений – оптом дешевле! Использование нашего сервиса станет одним из ярчайших и, возможно, последних впечатлений в вашей жизни!
  Шутки шутками, а совать под эту, с позволения сказать, воду руки, не говоря уже об импровизированном принятии душа, казалось верхом безумия. Ее бы на анализ сначала, эту водичку – паразитологи, поди, душу продадут за порцию этого безобразия, это ж какой клондайк ценных культур микроорганизмов! Вместо анализа сошли бы еще полевые испытания, хотя выбор объекта для оных был до обидного мал. Гарка в подопытные не годился – наву и «Фукусимская целебная» особого вреда не причинит, а может, чем Спящий не шутит, для хитрых организмов подданных Князя и впрямь будет некоторыми полезными свойствами обладать. Реализовывать экспериментаторский порыв с помощью Милорады рыцарю не позволяли зачатки того, что в сопливых романах называется благородством. Можно, конечно, притащить сюда этого Луиса или кого-то из обслуги, да и макнуть головой под вялую струйку... Жаль, эффекта долго ждать придется, инкубационный период развития вирусной инфекции – от пары дней до нескольких недель, а терять столько времени даже ради издевательства над челом нелюди себе позволить не могли. К тому же, принесенный в жертву эмпирическому познанию портье явно таких постояльцев за дверь выставит, а так хоть крыша надо головой...
  Отогнав кровожадные мысли, гвардеец со вздохом закрыл кран и вышел в комнату. Его внимание привлек упомянутый гаркой шифоньер. Это кособокое чудо столярного искусства занимало в номере прелюбопытное для данного предмета интерьера место – чуть ли не ровно посередине помещения. Неужели кто-то из предыдущих постояльцев пытался последовать совету нава и «запереть» таким макаром одну из дверей – хоть входную, хоть в санузел?
  Карел подошел к шкафу и попытался подвинуть его к стене, чтобы освободить место в и без того не слишком просторной комнатушке. Поскрипывая рассохшимися досками, гардероб угрожающе накренился в сторону, в которую был направлен пинок. Мысленно чертыхнувшись, гвардеец выставил руку, поддерживая грозящий рухнуть шкаф. Наткнувшись на препятствие, шкаф завибрировал и вознамерился качнуться в обратную сторону. Чертыхнувшись уже вслух, Карел с грехом пополам поймал и погасил амплитуду колебаний «маятника». Нагнувшись, чуд взглянул на ножки взбесившегося предмета меблировки. Целых у оного было аж три, визуально отличающихся друг от друга по длине на добрый сантиметр. Четвертая опора была обомана примерно посередине. Под ущербную «конечность» была подложена сложенная во много раз... грязноватая тряпица. Несколько секунд рыцарь молча разглядывал это смелое инженерное решение, потом, проглотив длинную непечатную фразу, выпрямился.
  От всех безуспешных манипуляций по перемещению дверцы гардероба приоткрылись, и Карел заглянул внутрь. В лицо пахнуло сыростью и гниющим деревом. По влажному покореженному низу мебельного чудовища улепетывала в щель подальше от проникшего внутрь света парочка мокриц, по стенке вниз к той же щели бодро ползла стайка древесных клопов.
  - Да-а-а-а... Я надеюсь, Инэльга, твой голем и правда подобной живностью не питается, - пробормотал чуд, вспоминая добросовестно переданный гаркой разговор с портье. – А то и я, и Милорада будем иметь основание требовать компенсации за расовые притеснения.
  Вообще-то, за подобные гуляющие по Тайному городу «насекомообразные» темы, вроде подколки темного в холле гостиницы, полагалось возмущаться и раздавать не в меру остроязыким представителям других рас подзатыльники. Но сейчас нервы у всей троицы и так были порядком натянуты, и Карел предпочел не утраивать разборок с разрыванием на груди тельняшек, а отшутиться, погасив возможный скандал в зародыше.
  - Так, - гвардеец почесал переносицу, - койку отдадим даме... На полу тут, конечно, не слишком чисто, даже с учетом всего того из багажа, что можно под на него бросить. Впрочем, - рыцарь покосился на щедро «презентованное» Милораде ложе, - здесь тоже не лучше.
  Мусорные бачки неподалеку от входа в номер «благоухали» на совесть, честно претендуя на звание самого вонючего мусора этой недружелюбной страны. Однако, несмотря на убойную интенсивность ароматов местной помойки, из окружающего пространства можно было вычленить еще один источник неприятного запаха. Подергивая носом как заправская охотничья собака, Карел определил направление, откуда слышался аромат подпорченной органики. Им, на удивление, оказался рюкзак Инэльги. Ах, ну да... Многочасовое мотание по жаре оказало не слишком благоприятное и вполне предсказуемое действие на пирожки с крысиными хвостиками, съесть которые гарка так и не удосужился.
  - Я, конечно, наслышан о возможностях пищеварительной системы навов, - Карел улыбнулся наву, - но ты точно намерен употребить в пищу свою вокзальную добычу? С такими-то сложностями в области санитарно-гигиенических агрегатов...

Испачканный в пыли голем, изрядно походил на кусок грязной шлаковаты. Создание явно безумного, либо обладающего извращенной фантазией, мастера нахально разлеглось на отведенной Милораде территории, и менять место дислокации не собиралось. На возмущенные взгляды фаты, Легион лишь разинул в мощном зевке пасть, слегка потянулся и флегматично прикрыл разноцветные глаза. Тогда праведный гнев обрушился на хозяина механического беспредельщика.
- Инэльга, прикажи своему покемону немедленно ретироваться с моего плацдарма. - на лице нава не отразилось ни грамма сопереживания. Он продолжал жевать свою шоколадку, практически идентично повторяя мимикой равнодушие питомца. - Ну ладно, я мстю и мстя моя страшна! – колдунья ненавязчиво подвинула бедром кошака ближе к краю и, в качестве моральной компенсации, приватизировала оставшуюся половину шоколадки. - Забавно, нав предпочитает темный горький шоколад. Хотя, если бы ты остановился на белом, то я бы удивилась куда больше. – вопрос о «плясках вокруг ларька» заставил фату закашляться.  И чего они к добропорядочным блондинкам с расспросами пристают?
- Правильно, Инэльга, задавай глупые вопросы, получай умные ответы. Мо-ло-дец. - Дец просто. Ну, раз уж они выложили свои планы, отчего же не поведать о моем даре?- Не техника это, о чернейший из черных, а мой дар, данный от рождения. Я могу «разговаривать» с растениями, как например ты с Легионом или с Карелом. При необходимости, могу управлять ими, что можно было увидеть в стычке, когда сломался автобус. Энергозатрат практически никаких. Считайте, что я мобильная версия Белой дамы с подвижным «радиусом воздействия», не привязанная к конкретному участку флоры. Чем, собственно, и могу помочь вам при розыске зеркал. Как там в песенке поётся? «Я спросил у ясеня, где моя любимая…» Так вот, со мной это вполне возможно осуществить. – после произнесенного, Милорада забрала у призадумавшегося Инэльги остатки минералки и осушила одним глотком.  - Всё, пора на боковую, ведь нам завтра рано вставать.
Уютно устроившись в спальнике и оставив подушку в ногах под лежбище голема, фата задремала. Сон шел беспокойный, с погонями и перестрелками. Когда сюжет достиг своего апогея, и требовалось сделать решительный шаг для прыжка со скалы, Милорада со всей силы выпрямила ноги не только во сне, но и наяву. Легион, не издав ни мявка, вылетел с кровати по красивой параболе. Милорада, так и не проснувшись, перевернулась на другой бок, продолжила преследование своей цели.

Хвала Спящему, тех нескольких секунд, пока голем в полном соответствии с народной мудростью изображал гордую птицу – ежа, рыцарю хватило, чтобы окончательно стряхнуть остатки сна и вернуть телу присущую ему во время бодрствования ловкость. От вернувшегося по пологой траектории «бумеранга», метящего растопыренными в полете когтистыми лапами точнехонько в лицо, Карел увернулся. Приземлившись на край спальника, Легион по инерции проехал еще с полметра по неровному полу комнатенки, оставляя когтями в полуснгившем напольном покрытии четкие следы тормозного пути – чуд внутренне содрогнулся, представив, что такая исполненная неземной прелестью картинка могла красоваться на его физиономии. Шрамы, разумеется, украшают мужчину, но при условии, что они получены в бою, а не оставлены случайно пролетавшим мимо големом, повинном лишь в подчинении законам земной физики.
  Легион, впрочем, также имел свой собственный взгляд на происходящее. Механическая тварь характер имела скандальный, но, судя по всему, без прямого приказа хозяина нападать на посторонних нелюдей привычки не имела - разумеется, при условии того, что чужаки сами не начинали проявлять агрессию по отношению к гарке. Встрепенувшийся и принявший наконец устойчиво-угрожающее положение «кот» рвать Карела на мелкие клочки - вот прям тут же, вот прям сию минуту! - не спешил, а лишь округлил глаза и начал ими очень так выразительно блымкать. Чуд, полулежащий опершись на локоть и настороженно поглядывающий на опасную зверюгу, поперхнулся от удивления и непроизвольно повторил жест голема, непонимающе захлопав глазами.
  Импровизированная игра в гляделки продолжалась несколько секунд, после чего рыцарь, мысленно проклиная и породу кошачьих, и когорту мастеров големов, стал осторожно принимать вертикальное положение. В ответ на каждое движение Легион еще больше выпучивал глаза и все сильнее дыбил шерсть, в конце процесса превратившись в этакий меховой шарик с шикарным пушистым хвостом. Карел развеселился:
  - Ладно-ладно, карьера авиатора у тебя не задалась, понял. К полетам годен, но уходишь по собственному желанию? – иронично обратился к голему чуд, не сильно переживая по поводу того, что металлоорганическое создание вряд ли его поймет, да и вообще не принято как-то в обществе с подобными творениями очумелых ручек общаться, затем обернулся к Инэльге – Не бывает, факт... Ты мне лучше скажи, где твоя хваленная навская бережливость? Темной энергии не жалко? Зачем тебе твоя скотинка в активированном состоянии – или в Колумбии меховые воротники в моде?
  Несмотря на начавшиеся с раннего утра взаимные подколы – видимо, с укоренившейся моделью общения, учитывая разносторонне мерзкий характер участников разговора, ничего поделать уже было нельзя, с предложением нава Карел был абсолютно согласен. Душные южноамериканские автобусы, ломающиеся на полдороги и перевозящие целый набор недружелюбных и неадекватных личностей, осточертели путешественникам до смерти. Гвардеец был далек от мысли, что путь по воде будет сопряжен с меньшим числом дорожных приключений, но хоть какое-то разнообразие, опять-таки, вблизи от воды можно было ожидать большей прохлады и даже, при некотором везении, намека на освежающий ветерок. Так что рыцарь кивнул и начал собираться.
  Утренние водные процедуры показались чуть менее отталкивающими – скорее всего, по причине того, что текущая по местной канализации мутная гадость за ночь успела чуть-чуть остыть, и в таком состоянии вонь чувствовалась немного слабее. Пикник из сухпайка, устроенный нелюдями, конечно, идеалом завтрака считаться не мог, но в имеющихся условиях сходил за полноценный прием пищи. Хотя Карел и ловил себя на предательской мысли, что со стороны подобная картина, должно быть, выглядит неизданным творением сумасшедшего живописца – трое московских магов, не считая механического питомца одного из них, сосредоточенно жуют различную долгопортящуюся снедь в раздолбанном гостиничном номере где-то на краю цивилизованного мира. Пасторальную сцену освещают лучи утреннего, еще не палящего южного солнца, а благоухающие под дверью мусорные бачки вносят пикантную нотку в окружающий мир. Чудеса и романтика.
  Наконец, покончив с завтраком и собрав вещи, компания двинулась на выход. Отодвинув тумбочку и распахнув дверь, Карел двинулся в коридор, заметив краем глаза, что из-под мусорки вынырнула здоровенная крыса и прошмыгнула в покидаемое помещение.
  - О, кажется, мы поторопились и это был завтрак в номер, - хмыкнул Карел, перемещаясь по направлению к выходу из отеля. – Либо это новый постоялец, я и очень сомневаюсь, что данное заведение содрало с него такую же неоправданно большую сумму за проживание!
  Несмотря на ранний час, внизу скучал все тот же портье. Запах переработанного спиртного стал гуще – кажется, бедолага пытался оправиться от ночной неудачной попытки ограбления самым простым и банальным способом, или же просто имел привычку употреблять в утренние часы чего покрепче вместо традиционного кофе. На нелюдей латинос поглядывал искоса, и рыцарь со скрытым злорадством заметил, что на голове гостиничного служащего красуется приличных размеров шишка – результат теплой встречи с жестяным бачком. Повинуясь какому-то мальчишескому порыву, Карел церемонно поклонился портье с выражением искреннего удовлетворения на лице, долженствующего означать полный восторг от предоставленного сервиса, и изобразил жест, при менее небрежном его исполнении сошедший бы за салютование. Колумбиец засопел и угрюмо отвернулся.
  До речного порта добираться пришлось не слишком долго, все-таки городок гигантскими размерами не отличался. Местная пристань казалось родной сестрой хостела – такой же простой и запущенной, построенной по тому же принципу, что и пару веков назад. Дощатые настилы, спускающиеся к воде, неровная бетонная глыба, призванная изображать пирс, и донельзя милые и незатейливые деревянные сваи, к которым привязывались концы судов небольшого тоннажа. Впрочем, крупных кораблей здесь и не наблюдалось, все больше утлые лодчонки да груженные чем попало баржи.
  Карел, высматривающий что-то более-менее пригодное для перемещения по воде, слегка отвлекся, за что и был немедленно наказан. Мимо тяжело протопал детина таких размеров, что снежный человек залился бы краской и отполз плакать в самую дальнюю и заснеженную пещеру, попутно задев чуда плечом. Касание казалось легким, мимолетным, но вследствие разницы габаритов Карел едва не покатился кубарем, с трудом сумев удержать равновесие. Человекообразная скала пробурчала что-то невнятное о «считающих ворон в небе недотеп», прибавила что-то о порицаемых обществом отношениях с матерью и двинулась дальше. Что?...
  Рыцарь удивленно уставился вслед прущему наподобие «Камаза» посреди легковушек великану. Соотечественник? Тут, в центре Колумбии? Детина тем временем добрался до стоящей в дальнем конце причала баржи и начал громоподобным басом – таким, что было слышно даже издалека – на ломаном испанском, сдобренным обильной порцией русского мата, распекать суетящихся вокруг граждан ярко выраженной южноамериканской наружности. Судя по поведению, он был хозяином этой видавшей виды посудины, перевозящей Бог ведает что неизвестно куда и черт его знает, с какими целями.
  Гвардеец задумался. В принципе, чем не подходящее средство передвижения? Опять-таки, наверное, договориться будет легче... "До обоих гипофизов", как выразился Инэльга, чуда достали не только колумбийские автобусы, но и местные жители. Внушал некоторое опасение лишь колоритный вид мужика. У таких гигантов, напоминающих то ли сильно запущенный случай богатырей из русских былин, то ли троллей из европейских сказок, как правило, имеются пожилые мамашки, ласково величающие двухметровое дитятко «Ваняткой»... По первому впечатлению, характер был под стать внешности.
  - Что скажете? – обратился к компаньонам Карел, указывая взглядом на баржу. – Пристанем к этому «бизнесмену»?

Отредактировано Карел (2011-09-21 18:36:04)

О, это незабываемое утро! «Ласковое» палящее солнце, пользуясь полным отсутствием занавесок, нашло свою жертву в виде спящей блондинки, и разбудило мирно сопящее создание. Конечно, грязные стекла могли бы помешать светилу, но в связи с габаритами клоповника премиум класса, окно было открыто нараспашку еще с вечера. Отринув мысли о подобии душа в этой клетушке, фата решила умыться влажными салфетками, негодуя от того, что забыла о них вчера. В палатке куда лучше. И чище.
Завтрак слаженного коллектива радовал разнообразием. Все достали сухой паек, вывалив его на спальник Милорады, и каждый взял то, что ему по нраву. Прямо-таки межрасовая идиллия. Хмыкнув про себя, колдунья принялась дожевывать снэки, изъятые из припасов.
Решив добираться до пункта назначения наводным транспортом, нелюди  двинулись в сторону порта.
Пристань отличалась своей запущенностью, хотя чего еще можно было ожидать от этого маленького городка, удаленного от оживленных туристических маршрутов. Легкий ветерок с реки доносил немного прохлады и запах рыбы. Скрепя старыми досками причала, мимо троицы прошел здоровенный детина, задев плечом Карела, буркнул на русском о столпотворении идиотов, окружающих его по жизни. Подойдя к видавшему виды судну, капитан начал костерить не слишком расторопных работников.  Кого и ожидала встретить на просторах Колумбии, но соотечественника в этой местности – удивительно.
Инэльга, решив, что подвернувшийся носитель родного языка просто знак Спящего к легкой поездке, предложил мужчине цену за проезд. Капитан суденышка в недоумении вскинул брови и сплюнул на почерневшие доски причала.
  - Вот те раз, земляки в такой глуши. А я считал, что меня одного леший надоумил в эту дырень забраться. Меня зовут Игорь. За пол-бакса, говоришь? Гхм, путь, конечно, близкий, да только я не рассчитывал заходить в Ла-Педреру. – в доказательство того, что останавливаться в порту необходимого пункта он за пол-бакса не намерен, к предыдущему плевку прибавился второй, грозясь при долгой беседе превратиться в маленький прудик.
Милорада оглянулась по сторонам. Пристань была пуста, как касса после ограбления, если не считать пары рыбацких утлых лодочек, мирно качающихся на легкой речной ряби. Единственным судном, которое отбывало в скором времени, а значит и их шансом поскорее достигнуть цели, была развалюха нового знакомого.
- Уважаемый, Вы бы знали, как нам приятно встретить такого радушного соотечественника! Речь родную услышать. Представляете, я и мои друзья выбрались в эту страну, полюбоваться её красотами и жизнью простых колумбийцев. Да вот только случилась незадача – средства к существованию практически кончились. В этом городишке нет возможности снять наличные. В Ла-Педрере нас уже вторые сутки ждет проводник… – колдунья, продолжая без устали балаболить и нести наглую ложь, подошла к Игорю. Тот слегка заторможено прислушивался к неисчерпаемому потоку информации, позволил блондинке подхватить себя под локоть, и они уже мило «беседующей» в одностороннем порядке парой взошли на посудину. Капитан лишь кивал тараторившей фате, без явного желания в чем либо отказать. Милорада оглянулась. Слегка обалдевшие от подобного поворота событий, чуд и гарка не растерявшись, следовали за ними.
Игорь пожелал своим попутчикам приятного плавания и, все так же заторможено оглядываясь по сторонам, направился к рулю. Фате же пришлось удовлетворить любопытствующие взгляды Инэльги с Карелом.
- Родные травки всегда помогают. Стоит растереть в теплых руках пару листочков, как все сразу же становятся добрее. Нет, конечно, первые минуты три приходится пациенту давать огромный массив информации, дабы устроить своеобразную перезагрузку. Дальше в дело вступают эфирные масла. Подопытный становится более сговорчивым, но тут уже как в гипнозе – то, что он бы никогда себе не позволил совершить, он не сделает.

Отредактировано Милорада (2011-10-07 08:32:24)

Фирменное чудское «а, гори оно все карфагенским пламенем!» наконец прорвалось сквозь оторопь, вызванную вопиющим хамством чела. Но в то же время ярость была холодной, хорошо рассчитанной – за несколько десятилетий жизни Карел худо-бедно научился контролировать такие вот душевные порывы. Гвардеец не спеша – куда торопиться-то? - поднялся на ноги, по пути легко коснувшись успокаивающим жестом плеча Милорады. Фате в ту минуту неминуемо грозило расходящееся косоглазие – не спуская глаз с опасного механизма, немилосердно отшвырнутого в лицо какому-то бедолаге из числа работников баржи, та пыталась одновременно буравить уничижительным взглядом крупную тушку капитана, трепыхающуюся в железных руках гарки.
  - Инэльга, да ты, оказывается, ханжа, - зло ухмыльнулся Карел, прикидывая на глазок, надолго ли еще хватит запаса прочности человских костей, если темный не ослабит хватку. – Может, в данной местности это самый крутой комплимент, которого еще и не всякая дама удостоится, а мы по невежеству своему да по незнанию копья ломаем? Впрочем, в одном ты точно прав: ябедничать еще в детском возрасте нужно отучать, а раз уж запоздали, так можно и взрослому популярно объяснить...
  По мере приближения рыцаря матрос, послуживший катализатором нынешней стычки, все сильнее вжимал голову в плечи. В круглых от ужаса глазах чела чуд ясно, как на странице открытой книги, мог прочесть логическую цепочку, выстраивающуюся в голове рабочего: «Братца отпинали и даже не заметили, а сейчас тот черноволосый дохляк капитану руку выкручивает, будто соломинку ломает. Этот тоже на вид не культурист, а вдруг такой же?! Спаси, Пресвятая дева Мария!» Положим, не совсем такой же, - усмехнулся про себя рыцарь, - но на твою долю вполне хватит!
  Видимо, капитаном Игорь все же был неплохим, несмотря на свое преимущественно матерное общение с матросами и простую мужицкую натуру, не склонную к проявлению галантности по отношению к даме. Ибо ничем иным, кроме как сплоченностью команды, нельзя было объяснить самоубийственную попытку другого матроса прийти на помощь зажатому на носу судна ябеде. Размахивая ржавой железякой совершенно не воинственного вида, коллега будущей жертвы праведного рыцарского гнева вылетел откуда-то слева, кидаясь наперерез движению гвардейца. Шуму от его появления было много, а вот толку, к сожалению для спасаемого, по минимуму. Уклонившись от неумелого замаха арматуриной, Карел врезал по запястью матроса, вынуждая того с визгом разжать пальцы и выронить бесполезный кусок металла, а затем отправил представителя рабочего колумбийского класса полетать по палубе. Короткий и не слишком эстетичный полет латиноса закончился в груде какого-то барахла – то ли это был один из перевозимых грузов, хотя чуд затруднялся сделать хоть одно предположение о функциональности данной россыпи трудно идентифицируемых штуковин, то ли некие запчасти из оснастки судна.
  «Воспитуемый», пользуясь тем, что рыцарь на секунду отвлекся, попытался было улизнуть, но был пойман за отворот грязной матроской рубахи и с силой прижат к рулевому колесу. Чел, кажется, покорился своей судьбе и больше не сопротивлялся, лишь его губы беззвучно задвигались. Гвардеец поморщился – ох уж эта привычка челов молиться при каждом удобном и неудобном случае! Придумали себе доброго дяденьку, который и по головке погладит, и из самой неприятной передряги вытащит, и все свои косяки на него свалить можно. Ага, как будто ему заняться больше нечем!
  - Не поможет тебе всемогущий Боженька, мы с коллегами не в его подчинении, - сообщил матросу Карел, не придавая значения тому, что колумбиец ни слова не поймет из адресованной ему фразы. – Ну, что бы с тобой такого сотворить? Знаешь, а ты хорошо на руле смотришься, прям пуп мироздания... Пустить бы тебя с ним поплавать, как живое олицетворение легенд о кораблях-призраках, или какие еще у челов морские байки есть? Да вот беда – нам еще дальше плыть надо, а без управления как-то грустно. Придется тебе другое плавсредство придумать...
  Придерживая чела одной рукой в состоянии «ростбиф на решетке гриля», рыцарь огляделся. Баржа была завалена товарами самой причудливой конфигурации, причем лежали они не только в предназначенном для их перевозки трюме, но и были безо всякой системы раскиданы по всем мыслимым и немыслимым местам. В углу Карел заприметил склад каких-то реек, труб и кусков облицовочных материалов.
  - Перевозка строительных материалов, а тем более возведение из них жилых конструкций без соответствующих сертификатов карается по закону, - неодобрительно покачал головой чуд. – Предлагаю избавить местное население от проживания в зданиях, построенных из материала сомнительного качества.
  Посматривая на даже уже и не пытающегося бежать матроса, чуд сложил из попавшихся под руку материалов некое подобие снежинки – не искоренить все-таки чувство прекрасного! – и примотал к получившемуся каркасу найденными в той же куче веревками несчастного матроса.
  - Бутылку шампанского тебе о ...гхм, корму разбивать не стану, несмотря на традицию, - пробормотал чуд, подтаскивая авангардистскую конструкцию к борту. – Но все равно – счастливого плавания!
  Проследив, как импровизированный плот с «пассажиром» плюхнулся на воду и тяжело закачался на мутных водах реки, Карел с чувством выполненного долга оторвал взгляд от водной глади и остолбенел. Оказывается, шутка о необходимости управления развалюхой была провидческой – пока чуд и гарка учили уму-разуму нахальных челов, баржа достигла поворота речного русла и сейчас прямым ходом шла на заросли деревьев вдоль береговой линии.
  Карел кинулся к рулю. Судоходству в чудских военных школах как-то не сильно уделяли внимание, но для интуитивного понимания того, что если повернуть колеса направо, то и баржа повернет в ту же сторону, этого и не требовалось. Рыцарь крутанул руль, уберегая судно от неминуемого столкновения и, разумеется, не рассчитал. Несмотря на неповоротливость и тихоходность, такие резкие движения управляющим механизмом были судну противопоказаны. Отвернув нос от приближающего берега, баржа накренилась на правый борт. По палубе покатился плохо закрепленный груз, да и не все пассажиры смогли удержаться на ногах, однако, от столкновения удалось уйти.
  Вернув равновесие и подозрительно поглядывая на уже не представляющий опасности берег, Карел шагнул вперед и наткнулся на что-то мягкое. При ближайшем рассмотрении «мягкое» оказалось безвольным телом капитана, которого, должно быть, при неожиданном маневре не удержал Инэльга. Мельком глянув в сторону пассажирского отсека, рыцарь обнаружил там недовольно кривящегося гарку, абсолютно спокойно сидящего подле окровавленного тела матроса Легиона и кипящую от негодования Милораду. Фата, кажется, даже и не заметила мелкой неприятности в виде внезапно приобретшей наклон палубы, а вот исчезновение, точнее – откатывание посмевшего оскорбить ее чела очень даже отследила. И, судя по всему, не оценила по достоинству... Гвардеец рывком поднял Игоря на ноги и приставил к рулю, строго наказав:
  - Веди свою развалюху, паршивец, не ровен час, врежемся...
  Капитан закивал, но никаких попыток произвести хоть какие-то манипуляции с рулевым колесом не осуществил. Глаза у Игоря были пустые-пустые, без проблеска мысли. Это ему Милорада двинуть успела, или сам вид разъяренной зеленой колдуньи приводит челов в такой священный ужас? Рыцарь вздохнул:
  - Мда, эк тебя напугали злые «европейцы»... Инэльга! Прямо какой-то городок виднеется, мы не туда ли плывем? В таком случае, не входит ли в число твоих умений управление морскими посудинами вроде этой? Или на таран несчастное поселение брать будем?