Сказать, что день у Карела не задался, значило не сказать ничего. Фокусы начались еще накануне, когда лихие друзья-приятели затащили его в «Три педали», где в тот вечер шла трансляция финального заезда какой-то мотогоночной серии. Фанатом таких мероприятий Карел не был, поэтому ставку сделал просто так, поддавшись общей атмосфере азарта, на первого попавшегося гонщика. И совершенно случайно угадал. В общем-то, в любой другой компании дело могло этим и закончиться, но чуды есть чуды. Друзья быстро и доступно, на пальцах, объяснили Карелу, что тот, кто не воздает пойманной удаче богатые и – преимущественно! – алкогольные дары, очень быстро этой самой удачи лишается. Дары вместе с выигрышем закончились одновременно – глубоко под утро.
  ...И дернул же черт капитана де Гира устроить образцово-показательный смотр гвардии на следующее утро!..
  Короче говоря, первую половину смотра Карел просто и без затей проспал. Весь остаток дня рыцарю доставались все мыслимые и немыслимые головомойки. Карел кивал, покаянно склонял рыжую голову и очень убедительно (как он надеялся) восклицал что-то из серии «Да больше никогда, Спящим клянусь!».
  Даже в стабильной ситуации чуда сложно было назвать белым и пушистым, а уж сейчас его скверный характер проявился в полной мере. В перерывах между головомойками рыцарь успел – кому-то лично, кому-то по телефону – в красках расписать вчерашним собутыльникам, что он о них думает и куда им, по его мнению, теперь следует пойти. Поэтому в «Ящеррице» Карел был один, с явным намерением восстановить душевное равновесие. Женщины в подобных ситуациях идут за покупками, кто-то запирается дома и переживает тяготы судьбы, уткнувшись в любимую книгу, а у Карела был свой, давний и проверенный способ – отправиться куда-нибудь туда, где кипит жизнь, где никому до тебя нет дела. Смотреть. Наблюдать.
  Однако неприятностям сегодня не суждено было закончиться. Пробравшись к барной стойке, Карел не смог сдержать недовольного восклицания – на его любимом месте в углу кто-то сидел. Какой-то нав. И, кажется, вполне уютно себя чувствовал и совершенно никуда не собирался. Вот ТАКОГО недоругавшийся Карел стерпеть не мог.
  - Слушай, темный, - хмуро буркнул рыцарь – Шел бы ты куда-нибудь подобру-поздорову... И вообще, что вы, навы, в барах делаете? Все равно же пить не умеете, хотя за столько лет можно было бы научиться...

Отредактировано Карел (2011-02-14 23:45:06)

Молчи, олух! Мало тебе вчерашнего?! - тихо, но настойчиво вмешался внутренний голос. Надо сказать, некоторые резоны следовать его советам были. К стычкам с представителями пусть и враждебных Великих Домов, но в мирное время в гвардии относились хоть и с пониманием, однако с явным неодобрением. Предыдущая потасовка, в которой довелось принимать участие Карелу, у рыцарей случилась как раз таки с людами – с чувством юмора у зеленых всегда было не очень. А может, слова «матриархат» не знали и по невежеству приняли за какое-то особо изощренное ругательство на старочудском. И вроде бы ничем таким глобальным ссора не закончилась – так, некоторое количество поломанной мебели, плюс синяки и ссадины у участников, - но командир тогда орал на провинившихся чудов так, что к концу аудиенции щеки даже у не привыкших к особым нежностям гвардейцев могли по цвету соперничать с гвардейскими же штандартами.
  Воспоминание было ярким, но... Карел поймал один из взглядов, которые нав усиленно бросал в сторону расположившейся неподалеку симпатичной брюнетки, и злорадно усмехнулся. Нет уж, дудки. С какой это стати хреновым вечер должен быть только у него одного?!
  - Какой экстрим может быть с бревнами, сам подумай, - с тщательно разыгранным изумлением осведомился Карел. – Хотя насчет «подумай» я переборщил. У вас же там один-единственный мозг на весь Великий Дом, и тот комиссар захапал и не делится, подлец этакий. И да, для справки - рыцари кошек не держат, несолидно это, пусть с ними шушера всякая возится. А что касается перепить... - чуд опустился на соседний табурет и кивнул бармену. Понятливый конец тут же выставил на стойку бутылку коньяка. – Рискнешь здоровьем?

Карел прищурился. Воинская выучка подала голос и любезно предложила рыцарю очень развернутый и подробно просчитанный отчет о том, в какой момент и как именно ловчее схватить со стойки бутылку и под каким углом и с какой силой опустить на голову нава. Так, чтобы у того, как минимум, отпала охота острить. А заодно проверить крепость не снабженной, как следовало из его же слов, косте-броневой системой черепушки темного. Однако прочие мыслительные составляющие резко воспротивились столь бесславной гибели благородного напитка, а пустых бутылок в поле зрения не наблюдалось. Жаль.
  Когда-то давно, еще во время обучения, будущим гвардейцам, помимо воинского искусства всех мастей и разновидностей, пытались привить такой дикий и абсолютно чуждый рыцарскому духу предмет, как основы дипломатии. Карел тогда переплюнул всех. И если ответ на первый вопрос: «Как вы поступите при возникновении разногласий с вероятным противником?» - «Буду договариваться» - чуд с грехом пополам освоил, то уже следующий протокольный пункт «А если противник будет настаивать на своем мнении?» стал непреодолимым камнем преткновения. На этом этапе, даже зная правильную версию («Попытаюсь осторожно, не прибегая к насилию, убедить его в правильности своих доводов»), Карел ломался и выдавал настолько далекие от миротворческих методов подходы, что преподаватель со стоном хватался за голову. Ситуацию разрешил наставник чуда, Вильгельм, вызванный совершенно потерявшим надежду дипломатом. Тогда, в кабинете, Вильгельм задумчиво посмотрел на преподавателя, потом на стоящего у стены с безмятежным видом Карела, пробормотал что-то вроде «дипломатия, да...» и кивком велел ученику выйти за дверь. О чем разговаривали старшие, Карел не знал, но с того дня с любыми дипломатическими бреднями его обходили за версту.
  Собственно, с тех времен мало что изменилось. Разве что в худшую сторону. И нынешний диалог с гаркой был ну очень далек от вершин дипломатического искусства.
  - Ишь, какой заботливый, - хмыкнул Карел. – Кто тебе привил такое милосердие к близсидящему? Не мама с папой же, хотя бы за их неимением. Мы вообще на исходную вернулись: не умеешь пить – иди в песочнице поиграй, а не в баре маячь.

Начинать размахивать оружием первым было совершенно не в стиле Карела. А зачем? Если душа требовала праздника, то полудюжины «любезностей» в адрес собеседника, как правило, с лихвой хватало для того, чтобы взбешенный оппонент самолично переводил беседу в плоскость физического контакта. Причин такого поведения существовало две. Как обычно водится, одна из области материального, вторая – духовного. С материальным все было просто: в Тайном городе действовал неписанный закон – при прохождении драки в общественном месте за весь нанесенный ущерб расплачивался зачинщик потасовки. Что касается второго... В гвардии не слишком часто интересовались, кто именно первым нанес удар, руководствуясь больше принципом «набедокурил – отгреби свое». Тем не менее, Карел оставлял за собой право (так, на всякий случай) с самым честным видом объявить, что во всем виноваты злые и агрессивные люды (навы, моряны, челы, нужное подчеркнуть), он вообще никого и пальцем не трогал, а просто защищался.
  Но у этого нава нервы оказались оказались крепкими. На подначки он не велся, отвечал тем же... Причем Карел мог поклясться на Карфагенском Амулете, что истинной, всепоглощающей ненависти к нему гарка не испытывал, а огрызался, повинуясь тому же заложенному природой безусловному рефлексу, который заставлял язвить и самого рыцаря. Может, тоже день не самый удачный выдался?
  Где-то в самом мудром уголке сознания Карел за время диалога успел мысленно себя проклясть уже не один десяток раз. Пытаться перепить нава – это ж надо было додуматься!.. С другой стороны, рыцарь знал, что по гвардии ходят отнюдь не лишенные основания легенды о его тяге к художественной самодеятельности и способности влипать в сомнительные авантюры. Клиническим идиотом Карел не был и с достаточно высокой долей вероятности мог предугадать, что ничем хорошим для него это дельце не закончится, но, загоревшись подобной дикой идеей, отступиться уже не мог.
  - Карелом меня звать. Ты же переживешь, если я не буду перечислять своих родственников до пятого колена и представляться по всей форме? А к тебе как обращаться? – рыцарь взял предложенную навом емкость, погрел в ладонях. Слегка улыбнулся. – Что, первый тост – за брюнеток? Не испепеляй меня взглядом, за твои тысячи лет у тебя подобных будет еще вагон и маленькая тележка...

- За знакомство, - согласился Карел, вливая в себя янтарную жидкость.
  За первым тостом последовал второй, затем – третий, десятый... В общем, к исходу второго часа вдумчивого поглощения алкогольных напитков от пресловутого падения физиономией на стойку Карела спасала разве что рыцарская гордость. Ну и природная вредность, разумеется. Утешало лишь одно - по слегка осоловевшим глазам Инэльги чуд мог судить, что его собутыльник хотя еще и не готов к художественным полетам в салат, но явно пребывает не в самой лучшей кондиции.
  Сопровождающий возлияния процесс коммуникации давно миновал этап взаимных колкостей, плавно вошел в формат задушевной – хотя и не слишком внятной – беседы и стремительно катился к стадии «Ты меня уважаешь?».
  - ...вот ты в начале вечера мантикор помянул... Когда-то давно в Ордене разводили особую их разновидность. Эти-то наши, нынешние, яд выдыхают, а те просто воняли. Смердели прямо-таки, понимаешь? Говорят, что победа чудов над людами была достигнута не в последнюю очередь благодаря мантикорам... Они зеленых... того... дышали на них в бою, вот. Люды замертво валились...
  Даже если бы сейчас перед Карелом внезапно возник Спящий и пригрозил увидеть сон о коллапсе Вселенной, если чуд сию же минуту не вспомнит, каким образом разговор докатился до кратких исторических справок обо всем на свете, ответить бы рыцарь не смог. Как не смог бы объяснить, какого, собственно, черта он излагает темному подробности, вычитанные в закрытой библиотеке Ордена, куда любознательного гвардейца по дружбе провел один из магов-хранителей знаний. Останавливаться же сил не было, и Карела несло дальше:
  - Умели в стародавние времена артефакты делать. Я еще о такой фиговине знаю – «Рог единорога», неограниченную власть давал... А потом его кто-то из наших Мастеров Войны то ли в бою потерял, то ли просто посеял...
  Карел грустно вздохнул, потом нагнулся ближе к Инэльге – табурет под рыцарем предательски покачнулся, для равновесия пришлось ухватиться за столешницу – и, старательно пытаясь изобразить непослушными мышцами лица живой интерес, спросил:
  - А ты про древние штуковины всякие знаешь? Только, чур, про что-нибудь любопытное!

Карел ошеломленно уставился на нава, попутно чуть было не сверзившись с табурета во второй раз – теперь уже от удивления. Подкинутая Инэльгой идея была авантюрной, безумной, крайне трудновыполнимой и грозящей крупными неприятностями в случае поимки с поличным. Словом, полностью удовлетворяла всем требованиям, которые Карел предъявлял к разного рода развлекательным мероприятиям.
  Гиперборейцев в Тайном городе ненавидели и побаивались. Так что, любые действия в адрес их грозного вождя могли бы расцениваться не только как самоуправство, но и как дань вековечной войне с проклятой расой. И даже как легкое геройство. Это был плюс. Из минусов – в памяти всплывало что-то смутное об особом положении зоны Кадаф... К тому же, чуд совершенно не был уверен, что мумия Азаг-Тота обута в тапочки. Вроде бы, несолидно как-то. Хотя, кто их знает, этих гиперборейцев. И челов заодно – кажется, в такое плачевной состояние вождя привела именно эта семейка. Может, это у них церемониальный наряд такой. Тапочки из шкуры последнего саблезубого тигра, подбитые кожей священного барана, принесенного в жертву в полнолуние, украшенные золотой вышивкой и высочайшей чистоты драгоценными камнями. Вполне на уровне. Таким и по трибуне постучать не грех...
  Рыцарь помотал головой, пытаясь собрать в кучу остатки мыслительных способностей, а заодно приструнить разыгравшуюся фантазию, но эффект это возымело прямо противоположный – шум в голове усилился, а мысли еще больше спутались. Карела окончательно и бесповоротно захватило состояние, которое челы называют «море по колено». Зона Кадаф? А что такого, там как раз сегодня в патруле знакомый командор войны, авось сразу стрелять не станет. Есть ли на Азаг-Тоте эти грешные тапочки? Даже если нету, Инэльга, поди, знает, где их искать, вон как уверенно вещает. Экскурсия же по недрам Мавзолея станет лишь дополнительным бонусом к этому увлекательному приключению...
  - Допиваем – и идем. - Безапелляционно заявил Карел и, отвечая на легкое удивление в глазах Инэльги, пояснил: - Тапочки пионерить, темный, сам же предложил... Насчет продажи...
  Карел осмотрелся. Время близилось к полуночи – самая жаркая пора для любого клуба, тем более для «Ящеррицы», где основное веселье начиналось глубоким вечером и заканчивалось, как правило, под утро. Сейчас зал был забит до отказа, но никто не обращал внимания на мирно назюзюкивающихся за стойкой гарку и рыцаря. А может, кто-то и обращал – уж больно странным со стороны было это зрелище, - но в явной форме свой интерес не демонстрировал.
  Взгляд Карела наткнулся на шумную компанию за столиком у стены. Явно челы. И явно туристы. И еще более явно при деньгах – уж больно много бутылок дорогого алкоголя и крутящихся вокруг девочек. Таких облапошить не труднее, чем Красную шапку. Тем более что в своем даре убеждения и красноречии чуд был уверен даже не на сто, а на все сто пятьдесят процентов: сказывалось количество выпитого.
  - Вот, - Карел ткнул пальцем в запримеченных челов. – Покатят как покупатели?

Отредактировано Карел (2011-02-23 19:08:44)

В любой другой ситуации за подобные командирские замашки Инэльга тут же схлопотал бы по шее. Но сейчас Карелу было откровенно пофиг на подобные мелочи – голова была занята продумыванием пламенной речи, с коей следовало обратиться к предполагаемым покупателям. Однако, стоп. Перед выступлениями разговорного жанра до этих окаянных покупателей еще нужно было дойти! Гвардеец понимал, что в нынешнем состоянии такое действо, как «разворот в стоячем положении», представляет собой ничуть не меньший подвиг, чем, скажем, убийство кого-нибудь из ближайших приспешников все того же, будь он неладен, Азаг-Тота. Поэтому Карел сначала развернулся на табурете в нужную сторону, зафиксировал направление до цели и только тогда принял вертикальное положение. Покачнулся, однако устоял и медленно начал движение по необходимой траектории. А я вообще прямо иду? – засомневался рыцарь. Карел старательно сфокусировался на столике, к которому держал путь, - цель хоть и ходила перед глазами ходуном, однако продолжала оставаться, по крайней мере, впереди, не сильно сворачивая налево-направо. Сойдет, - одобрил чуд прямоту собственной траектории. – Как Останкинская башня после пожара: шесть метров в одну сторону, шесть в другую...
  Но вот уже и дошел. Рыцарь плюхнулся на стоящий рядом со столиком, но никем не занятый стул, и с облегчением перевел дух. Уловил на себе удивленные взгляды и тут же вспомнил о своей парламентерской миссии.
  - Хороший вечер, добрые че… э-э-э… люди! – вкрадчивым тоном начал Карел, пытаясь параллельно ослепительно улыбаться. Поймал себя на мысли, что результат усилий ему видеть не хочется – кошмары сниться будут.
  На лицах челов, помимо удивления, появилась настороженность. Крайний слева незаметным жестом незаметным жестом сунул руку под пиджак. Телохранитель? – мелькнуло в голове. Перестрелка в планы «ограбления века» не вписывалась совершенно, поэтому рыцарь увеличил темп навешивания лапши:
  - Я вижу, что вы гости этого прекрасного города. Достойные гости! Потратив день на осмотр достопримечательностей, даже вечером вы не можете заглушить в себе жажду нового и хотите изучить нашу столицу с другой, ночной стороны, и это делает вам честь... Но! Должно быть, ваши дневные экскурсоводы говорили вам, что все самое интересное вы уже видели, и ничто больше не способно пробудить в вас интерес? Не верьте им – я могу предложить вам нечто такое, равного которому вы не найдете больше нигде...
Настороженность из лиц челов ушла. Сидевший в центре мужчина – самый толстый, самый холеный, даже костюм на нем был пошит явно не в Беларуси, должно быть, тот самый начальник, - слегка презрительно скривился и бросил Карелу:
  - Гид? Коммивояжер?
  - Ни в коем случае! Стал бы я вас беспокоить по таким мелочным поводам... - Да, я бы просто открутил вам головы... Карел отогнал некстати пришедшую мысль, добавил в голос драматизма и продолжил, обращаясь теперь уже лично к этому челу: - Скажите, вот Вы, лично Вы, помните о тех страницах в истории вашей семейки... То есть, я хочу сказать – в истории человечества! О тех эпизодах, которые должны были знаменовать собой величайший прорыв, прогресс, а стали неудавшимся фарсом? Трагедией? Я говорю, - Карел понизил голос почти до шепота, – О становлении коммунизма и о его великом вожде...

Спящий-проснувшийся... Откуда все это взялось?! – билась в голове единственная адекватная мысль. – Может, попроситься в пиар-отдел, писать речи Леонарду? Эвон как складно чушь несу...
  От дальнейших словоизлияний рыцаря отвлекло появление рядом со столиком некоего физического объекта, размером и фактурой напоминающего особь женского пола. Напрягшись, Карел сфокусировался на внезапно возникшей помехе и чуть было не протрезвел. От ужаса. Девица была страшна как смертный грех. Все. Допился, - обреченно подумал чуд. – Глюки. Дух алкоголизма во плоти пришел ко мне и сейчас будет грозить мне пальцем за то, что я забыл первую заповедь – когда пьешь, закусывать надо...
  Карел перевел взгляд, пытаясь уцепиться за что-нибудь спасительное, и с некоторым удивлением обнаружил напротив физиономию чела. Который, к слову, пялился на него в легком обалдении, как будто пытаясь понять, куда клонит гвардеец. Стоп. А что я вообще тут делаю? Кажется, «Ящеррица»... А причем тут какой-то чел?... Е-мое, тапки!!! Я же этот... Как там меня обозвал темный? Во, эмир! Нет, что-то не то...
  Карел задумчиво почесал бровь, судорожно пытаясь припомнить, на чем оборвался диалог, и с ужасом понял, что абсолютно не в курсе, под каким именем известен проклятый гипербореец у челов, не Азаг-Тотом же он представлялся! Пришлось выкручиваться:
  - Да, тот самый вождь, преданность которому и уважение перед деяниями которого не позволили его потомкам и последователям оставить его тело медленно тлеть в могиле. Они – последователи и потомки, я имею в виду – выстроили прекрасное и монументальное здание, призванное служить хранилищем для его мумифицированных останков...
  - Ленин... Мавзолей! – выдохнул чел, подаваясь вперед. Высоченный градус пафоса, усиленно нагоняемый рыцарем, подействовал на чела лучше любой приманки – глаза провинциального бонзы загорелись, а подрагивание пальцев яснее всяких слов говорило, что чел с нетерпением ждет, что же такое любопытное сможет предложить ему рыцарь.
  - Да-да, - обрадовался Карел, - Именно так! Понимаете... - Карел тоже подался вперед, оказавшись с челом лицом к лицу. – Фирма, которую я представляю, специализируется на необычных сувенирах. Таких, которые существуют в единственном экземпляре. Которые нельзя купить в обычной лавчонке. Которые поднимают своего владельца на недосягаемую для всех прочих высоту. И сегодня я могу предложить Вам – и только Вам! – бесценный сувенир: тапочки Ленина!
  - А зачем мне... его тапочки? – офигел чел.
  - Объясняю еще раз!  - Карел наставительно уткнул указательный палец в грудь собеседника. – Во-первых, такой раритет будет только у Вас, ни у кого больше. Во-вторых, неужели вы думаете, что среди вещей великих вождей ценностью обладает только оружие либо документы? Как Вы думаете, сколько великих планов рождалось в его голове, когда он сидел в этих тапочках за утренней чашкой чая? Да они просто пропитаны великими идеями! Кроме того, - чуд прищурился, - говорят, что вещь вбирает в себя черты своего владельца. Я вижу, что Вы много достигли в жизни, но не хотели бы Вы подняться еще выше? Стать... великим вождем? Возможно, этот сувенир поможет в этом... И стоить это будет всего-то... - Карел наклонился совсем низко и прошептал на ухо челу первую пришедшую в голову сумму. Достаточно внушительную, надо сказать, но не такую, чтобы заглотнувший наживку с потрохами чел слетел с крючка.
  - Мы договорились, - протянул чел, мечтательно глядя куда-то в потолок, – должно быть, уже видел послушные его приказу толпы. – А как и когда я получу свой сувенир?
  - Напишите мне свой номер телефона, наши менеджеры Вам обязательно перезвонят, скорее всего, завтра утром, - рыцарь просто лучился обаянием. – Да, и расписочку не забудьте, на оговоренную сумму.
  Чел кивнул, черкнул пару бумажек и протянул их Карелу. Окружение этого денежного мешка по-прежнему смотрело на гвардейца с некоторым недоумением – окончание разговора они слышали плохо и с трудом понимали, на что подписалось их начальство. Рыцарь с трудом отодрал себя от стула, отвесил прощальный полупоклон – перед глазами тут же завертелась цветная карусель – и поплелся назад, к стойке, где Инэльга задумчиво приканчивал Спящий его знает какую по счету бутылку.

Отредактировано Карел (2011-02-25 22:28:45)

Не успел Карел приземлиться (хвала Спящему, вполне удачно) за стойку, как Инэльга, мельком поинтересовавшись результатами "переговоров века", тут же подсунул ему под нос густо испещренный каракулями лист бумаги. Гордо поименованное «планом» изображение больше всего напоминало конвульсии архитектора-паралитика, а такая разновидность геометрических объектов, как «прямая линия», отсутствовала напрочь. Но нава это нимало не смущало – он тут же начал оживленно тыкать в произвольные места схемы, а заодно и барной стойки в радиусе пары десятков сантиметров от краев листа, одновременно засыпая рыцаря многоэтажными техническими терминами.
  Чуд присмотрелся к «творению» повнимательнее: кое-что из каракуль при наличии должной фантазии могло сойти за стрелки, которые даже сопровождались подписями. Часть подписей была сделана на навском, в других Карел интуитивно мог угадать кириллицу, но прочитать эти загогулины мог только автор. Да и то не факт. Прочие хитросплетения вообще ни о чем гвардейцу не говорили, поэтому он откровенно заскучал. Рыцарская сущность требовала подвига, а не каких-то там планов.
  В потоке малоструктурированной информации, которая изливалась из Инэльги, Карел уловил лишь мысль насчет уровня энергии. Задумался – насколько получилось. Утром, приоткрыв глаза и глянув на часы, рыцарь, понимая, насколько он опаздывает, выскочил из дома, успев разве что одеться. Все остальные действия, включая подпитку энергией, остались за кадром. Поэтому сейчас ее в чуде было совсем чуть-чуть, лишь на какой-нибудь самый простенький аркан. Пожалуй, если я построю портал для себя и Инэльги, - размышлял Карел, - остаточный уровень как раз и будет примерно равен источнику шумов... Тьфу! Уровню шумов Источников!
  Гигантская работа мысли, совершенная при выполнении невероятно сложного арифметического действия по вычитанию энергии, окончательно убедила Карела, что пора заканчивать размышлять и начинать действовать.
  - Ладно, кэп, я понял, - перебил он нава. – Как только выйдем из портала – можешь начинать перечислять все, на что взгляд упадет, чтоб я чего не того не потрогал. Поднимайся, погнали.
  Карел (В третий раз за последние двадцать минут, чтоб вас драконы сожрали!) отлип от спасительного табурета, сгреб в охапку полученные от чела бумажки, прибавил к этому схему темного и сунул в карман. Подумал и прихватил со стойки недопитую бутылку. Если мы начнем трезветь где-то около саркофага – никакие «планы восстания» нас не спасут... На такие дела нельзя идти на трезвую голову.
  На этот раз путь дался много легче, несмотря на гораздо большую его протяженность – практика сказывалась, наверное, - чуд даже успевал краем глаза отслеживать плетущегося в кильватере Инэльгу. Рыцарь выбрался из зала, прошел гардеробную, отметив про себя, что уж больно удивленными взглядами их провожает персонал, вышел на улицу. В «Ящеррице» Карел был не впервые и более-менее ориентировался в окрестностях. Ну, в таком состоянии, конечно, менее, чем более, но тихий дворик неподалеку от заведения отыскать сумел.
  - Ну, гарка, тапочки Азаг-Тота ждут своих героев! – гвардейца еще не конца отпустило после «обработки» чела, и остатки велеречивости давали о себе знать. Карел открыл портал, пропустил Инэльгу вперед и нырнул в вихрь сам.